Татьяна Мельник,

Член Российского общества историков-

архивистов, Архангельское отделение

Заключённые ОЛП-8 на строительстве

Онежского гидролизного завода. 1951 г.[1]

Онежский гидролизный завод. 1990-е гг.

Система ГУЛАГа являлась ключевым элементом экономики социализма, но была её оборотной, теневой стороной. Заключённые исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ) внесли основной вклад в освоение труднодоступных районов Сибири, Дальнего Востока, Европейского Севера.

Труд заключённых широко использовался на лесоповале и добыче полезных ископаемых. В нашей стране сотни городов и заводов, уникальные каналы и ГЭСы построены, буквально, на костях человеческих. Стройки века поражают воображение размахом и мощью, за которыми имена безвинных жертв сталинизма. Архангельская область была опутана колючей проволокой ГУЛАГа основательно: Архбумлаг, Березняклаг, Каргопольлаг, Котласлаг, Кулойлаг, Онеголаг, Севдвинлаг, СЛОН, Ягринлаг[2]. Лагерь (в просторечии – зона) это огороженная колючей проволокой территория без капитальных сооружений, но с деревянными бараками. Зоны рассчитаны на 100-1000 чел. при норме два квадратных метра жилой площади на человека. Зоны были несоизмеримо дешевле тюремных зданий, их можно было организовывать быстро и повсеместно, и так же быстро – переносить в любую точку страны, обеспечивая проекты рабочей силой в кратчайшие сроки. Для лагерного руководства главной задачей было любой ценой выполнение силами заключённых производственных планов.

В городе Онеге, что в 210 километрах от Архангельска, в послевоенные годы дислоцировалось 8-е отдельное лагерное подразделение (ОЛП-8) в структуре УИТЛиК АО (Управления исправительно-трудовых лагерей и колоний Архангельской области). В июне 1949 г. в составе ОЛП-8 всего два лагерных пункта[3].

Производством ОЛП-8 было строительство гидролизного завода № 1 Управления МТЛ и Строительства-258 Главпромстроя МВД СССР[4]. Территория ОЛП-8 разгорожена деревянным забором на мужскую и женскую зоны, освещена электричеством и круглосуточно охранялась: днем – 7 часовых, ночью – 8 часовых. Все трудоспособные заключенные ОЛП-8 использовались на работах, связанных только со строительством завода. В 1951 г. в подразделении содержалось 739 заключенных: мужчин – 403 чел., женщин – 336 чел. В том числе по статейным признакам:

- за контрреволюционные преступления (ст. 58, все пункты) – 130 чел.

- по Указу от 4 июня 1947 г.[5] – 298 чел.

- по Закону от 7 августа 1932 г.[6] – 53 чел.

- за спекуляцию (ст. 107) – 28 чел.

- за бандитизм (ст. 167, ст. 59-3) – 37 чел.

- за убийство (ст. 136-138) – 39 чел.

- за воинские преступления (ст. 193, все пункты) – 27 чел.

- за имущественные преступления (ст. 162-178) – 42 чел.

- за должностные и хозяйственные преступления (ст. 109-121) – 60 чел.

- прочие преступления – 25 чел.[7].

В государственном архиве Архангельской области (ГААО) автором выявлен акт проверки ОЛП-8 от 15 мая 1951 г. Проверка проведена в порядке общего прокурорского надзора заместителем прокурора УИТЛиК АО юристом 3-го класса С. А. Бугаевым в присутствии заместителя начальника подразделения гвардии капитана Лейбгольда[8].

Бытовые условия

Бытовые условия рассматривались проверяющим в соответствии и с соблюдением требований Инструкции по содержанию заключенных в лагерях и колониях, утвержденной Приказом МВД СССР (пр. 0190) от 27 марта 1947 г. «по размещению и созданию бытовых условий заключённым».

Заключённые содержались в мужской и женской зонах в общежитиях из расчёта более двух квадратных метров барачной площади на человека. Мужчины, осужденные за контрпреступления, содержались в отдельном бараке, женщины (их немного) – совместно с «бытовичками». Общежития с «избытком» оборудованы койками вагонного типа. За каждым закреплено спальное место с полным комплектом постельных принадлежностей «по годности вполне удовлетворительное, но большинство спальных матрацев имели плохую набивку стружкой, а у тех заключённых, которые работали на грязных работах с механизмами и на монтажных работах, постельные принадлежности были грязные». Из-за дефицита вешалок верхнюю одежду заключённые развешивали у своих коек. В женском общежитии в нарушение всех Директив совместно с трудоспособными содержалось 37 беременных (барачной площади не более 2,5 квадратных метров на человека). А в одном общежитии три комнаты занимали «мамки» с детьми до года (женщин – 5 чел., детей – 7 чел.), что недопустимо. Администрация подразделения не раз обращалась в спецотдел Главпромстроя с просьбой этапировать женщин с детьми, но меры не приняты, и матери с детьми оставались в ОЛП-8. В лагерном магазине в продаже нет товаров первой необходимости и нужных промтоваров, а в столовой нельзя купить порции за наличный расчёт, даже в чайной «чаем не торговали».

Режим и содержание

Утверждённый распорядок дня в ОЛПе-8 в основном выполнялся, но лагерный режим часто нарушался. Так, за четыре месяца 1951 г. 205 заключенных совершили 311 нарушений, в том числе: отказ от работы – 116 случаев, «промоты»[9] – 57 случаев, кражи – 12 раз, хулиганства – 11 раз, пьянки – 11 случаев, картежные игры – 12 случаев, сожительство – 10 случаев, прочие нарушения – 82 случая. При этом ещё 10 заключенных (мужчин – 6 чел., женщин – 4 чел.) систематически нарушали лагерный режим и «терроризировали всё лагерное население, отрицательно действуя на остальных». Меры к их этапированию не приняты, так как администрация ОЛП-8 не оформила материалы на содержание их в тюрьме. Без нарушения Директив расконвоировано заключённых – 69 чел., которые могли работать за пределами зоны без сопровождения конвоя. С февраля 1950 г. офицерская должность начальника надзорслужбы вакантна, временно замещена надзирателями. Штрафной изолятор содержался в удовлетворительном санитарном состоянии, но «с наступлением холодов в камерах не поддерживалась нужная температура». За четыре месяца 1951 г. в изоляторе побывало заключённых – 205 чел. (без вывода на работу – 209 человеко/дней, с выводом на работу – 846 человеко/дней). На 15 мая 1951 г. в изоляторе содержалось следственных заключённых – 2 чел., без вывода на работу – 1 чел., с выводом на работу – 11 чел. Незаконно содержащихся в ШИЗО нет.

Трудовое использование

Работы на возведении Онежского гидролизного завода «в большинстве своём относились к тяжёлой и средней категориям». По физическому состоянию заключенные (как мужчины, так и женщины) разделены на три категории: полноценная (с тяжёлыми физическими нагрузками), неполноценная (с ограничениями по состоянию здоровья) и инвалидная. В 1-м квартале 1951 г. работало в среднем 773 чел., во 2-м квартале – 708 чел. (полноценных – 310 чел., неполноценных – 398 чел., инвалидов – 31 чел.). В целях укрепления дисциплины с 1 мая 1951 г. женщины и мужчины работали на разных объектах, хотя это «не совсем обеспечило изоляцию».

В ОЛП-8 грубо нарушался Закон о трудовом использовании заключённых: в 1951 г. большинству работающих не предоставили пять положенных выходных (в феврале – три, в марте и в мае – по одному). Так, бесконвойная заключённая-водовоз Александрова с января 1951 г. не пользовалась выходными днями и работала в праздничный день 1 мая. Организацию труда, учет и нормирование работ в ОЛП-8 обеспечивал Контрагент, но все это было поставлено «настолько плохо», что за 1-й квартал 1951 г. 632 заключенных (80 процентов к числу работающих) получили лишь «гарантийную 10-процентную зарплату от нескольких копеек до 10 руб», и только заключённые-специалисты и монтажники (171 чел.) «обработали себя и получили на руки от 75 руб до 500 руб». Контрагент «избегал» выдавать бригаде наряд-задания, а иногда и «вовсе отказывал». О результатах своей работы заключённые узнавали «лишь 20-го числа за прошлый месяц, то есть видели уже по ведомости, что им ничего не причитается получить на руки». В апреле 1951 г. потеряно 565 человеко/дней по причине непредоставления работ Контрагентом и из-за отсутствия конвоя (всего 158 чел.). Простой по вине Контрагента за 15 дней мая – 761 человеко/дней.

На рабочих местах крайне не доставало инструментов: топоров, ломов, железных клиньев и др. Состояние техники безопасности и охрана труда на производстве на самом низком уровне. Прокуроры УИТЛиК постоянно указывали на это, но «на руководство Строительства и лагеря это не возымело действия». Травматических случаев становилось всё больше: в 1950 г. – 41 случай (из них тяжёлых – 2), за четыре месяца 1951 г. – 26 случаев (из них тяжёлых – 5, со смертельным исходом – 1). Материалы в следственные органы не переданы. Таким образом «использование рабочей силы, оплата труда, нормирование, охрана труда и техника безопасности на Строительстве поставлены так плохо, что граничат с преступлением, а робкие меры администрации лагеря по изжитию недостатков не возымели воздействия ни на Контрагента, ни на Главпромстрой». В прокуратуру от заключённых поступали жалобы на случаи обсчётов, завышение норм выработки, произвольное уменьшение выполненной бригадой работы и др.

Медобслуживание и санитарное состояние

За четыре месяца 1951 г. в санчасть обратилось 6434 заключённых (в том числе «первичных» – 352 чел.). Санчасть обеспечивалась медикаментами регулярно и полностью, но «качество медобслуживания на очень низком уровне, так как по штатам для лагеря имело место недокомплекта двух врачей». На производстве не работали пункты первой помощи. Работники санчасти не занимались охраной здоровья заключённых на производстве и не проводили профилактическую работу по предупреждению заболеваний. Лагерная администрация о восстановлении физического состояния заключённых не заботилась, оздоровительный пункт с 1 мая 1951 г. закрыт, фонды на его содержание по неизвестным причинам не отпущены санотделом Главпромстроя. Контрагент «вовсе не выдавал заключённым спецодежды, которая им так необходима, а приобрести в магазине лагеря невозможно, так как таковой не было».

Общая сушилка зоны построена на большом расстоянии от общежитий, в мужской зоне заключённые «просушивали мокрые портянки и другую одежду у печек». В женской зоне нет комнат гигиены. Борьба с курением в бараках не ведётся. На этом фоне санитарное состояние столовых и пищеблоков отмечено «вполне удовлетворительным».

Работа культурно-воспитательной части (КВЧ)

Из отчёта начальника КВЧ капитана Исакова от 4 мая 1951 г.[10]. известно, что работа КВЧ «ежемесячно строится и ведётся, согласно плана, спускаемого КВО (культурно-воспитательным отделом) Управлением МТЛ». По четвергам проводятся диспетчерские производственные совещания бригадиров, культоргов и актива заключённых совместно с администрацией Строительства, ОЛП-8 и начальниками отделов. Подводят итоги работы, разбирают «темпы работ» за прошедшую неделю и намечают планы на следующую неделю. Проведены лекции и беседы, «освещающие» методы работ передовиков производства, обмен опытом работы отличников производства. В профиле «укрепления и поднятия лагерной и трудовой дисциплины» проводились беседы/лекции на темы, «стимулирующие» поднятие трудовой и лагерной дисциплины, «освещающие» роль бригадиров-культоргов и актива заключённых в деле «поднятия и укрепления режима».

С нарушителями трудовой и лагерной дисциплины проводится индивидуальная работа (результаты регистрируются в журнале учёта). Культурно-массовая работа среди контингента «поставлена соразмерно плана КВО Управления». На территории ОЛП-8 оборудованы волейбольные площадки и для игры «Городки». Строится летняя эстрада. За апрель и половину мая проведены лекции, доклады/беседы о международном положении, итогах выполнения IV плана СССР на 1946-1950 гг., о праздниках 1 мая, Дне Победы. Показаны кинофильмы[11] по два сеанса: «Мария Сабо», «Два огня», «Тимур и его команда», «Искры», «Первомайский парад в Москве в 1949 г.». Организованы концерты художественной самодеятельности: литературно-музыкальная композиция, пьеса Б. Лавренева «За тех, кто в море» в постановке драматического коллектива (в обеих зонах по 2 раза). День 1 мая отмечен торжественной частью с поощрением отличников производства. Выпущена стенная печать (две газеты и два «крокодила»). Вся наглядная агитация «направлена на поднятие и стимулирование» производительности труда и лагерной дисциплины. В библиотеке «разных» книг – 517 шт., из них в наличии – 348 шт., выдано в женскую зону – 35 шт., выдано на Хайозеро – 32 шт., «на руках» в мужской зоне – 102 шт. С 10 апреля по 10 мая 1951 г. получено ежедневных газет: Правда – по 2 экземпляра, Известия и Комсомольская правда – по 1, Ленинградская правда – по 5, Блокнот агитатора – по 6; журналов: Огонёк – по 2 экземпляра, Новый мир – по 2, Большевик – по 2.

Работа велась как в клубе, так и в культуголках. По мнению капитана Исакова, единственной причиной, в «некоторой степени тормозящей работу КВЧ, является острый недостаток денежного фонда для приобретения необходимого культинвентаря»[12].

С июня 1949 г. в ОЛП-8 с перерывами в три-четыре месяца поработало пять начальников КВЧ, причём, старший лейтенант Кутьин в течение всего 1949 г. числился начальником КВЧ, но работал прорабом одного из строительных участков гидролизного завода. С 1950 г. по май 1951 г. на эту должность назначались три человека, но вскоре их «снимали», а назначение очередного следовало с перерывами. Так, начальник КВЧ лейтенант Чибиряев снят с работы 2 января 1951 г. и только 4 апреля назначен Исаков, который до этого работал в ОЛП-8 оперуполномоченным. По мнению заместителя прокурора УИТЛиК С. А. Бугаева, «при таком странном использовании тов. Исакова на работе в КВЧ нельзя ожидать, что он будет пользоваться доверием и авторитетом, без которых вся его работа и труд не будут оказывать нужного воздействия». Не случайно заключённые «острили и удивлялись своему воспитателю». Работа КВЧ признана «крайне недостаточной», поэтому в ОЛП-8 так много нарушений лагерного режима и «крайне низкая производительность труда».

Охрана социалистической собственности

С января по 15 мая 1951 г. начальником ОЛП-8 Тихоновым издано 68 приказов, среди которых выявлены нарушения при назначении на должности хозобслуги.

В ходе прокурорской проверки С. А. Бугаева «таких лиц, которые внушали бы недоверие», установлено не было. На материально-ответственных должностях судимых за кражи и растрату соцсобственности не было. В 1951 г. случаев хищений соцсобственности нет. Склад продуктового и вещевого довольствия и овощехранилище ОЛП-8 находились за зоной лагеря, в ночное время пломбировались и охранялись вольнонаёмным сторожем. Камера личных вещей и продуктов охранялась заведующим, который там и проживал. Личные дела заключённых хранились в деревянном «далеко не прочном» шкафу. Комната с секретными документами «абсолютно» не соответствовала требованиям. Специальные ящики для сбора жалоб и заявлений установлены в обеих зонах, «случаев затери» нет.

С марта 1950 г. по 14 мая 1951 г. на имя Генерального прокурора СССР, Президентов Верховного Совета СССР и РСФСР из ОЛП-8 поступило жалоб – 501 шт., получено ответов на жалобы – 171 шт. (из них за 1951 г. – 87 шт.). Случаев задержек этапирования заключённых по требованию судебных и следственных органов нет. В личных делах заключенных все необходимые документы имеются, приговоры судебных органов оформлены в соответствии с Законом. Конец срока наказания в деле каждого заключённого выведен правильно…

Послесловие

Онежский гидролизный завод, оснащенный новейшим оборудованием, вступил в строй 13 сентября 1954 г.[13].

В Онеге ОАО «Гидролизный завод» одно из градообразующих предприятий со славной историей. Строительство завода для производства этилового спирта из отходов лесопиления начато в 1939 г., но с началом войны остановлено. Возобновлено 4 апреля 1944г., первая продукция получена 13 сентября 1954 г. В августе 1957 г. образован Онежский лесопильно-деревообрабатывающий комбинат в составе заводов № 32-33, № 34 и гидролизного завода (с 1993 г. – акционерное общество открытого типа, но уже без гидролизного завода). В сентябре 1959 г. пущен в эксплуатацию цех по производству кормовых дрожжей, с 24 июня 1974 г. выпускается фурфурол. Гидролизное производство содействовало более комплексному использованию древесного сырья. Многие годы основной продукцией предприятия был этиловый спирт и спиртосодержащие растворы. Вся продукция готовилась из высококачественного сырья, материалов и компонентов на чистейшей, изумительной по вкусу воде из чистых природных источников.

В 1993 г. Онежский гидролизный завод стал самостоятельным. Но уже в 1994 г. прекращён выпуск фурфурола, в октябре 1996 г. закончен выпуск кормовых дрожжей, а 7 октября 1997 г. прекращён выпуск этилового спирта из древесины, но начат выпуск спирта из мелассы. С марта 1999 г. на заводе установлено немецкое пивоваренное оборудование, что позволило выпускать бутылочное пиво высокого качества. Отрегулировал варку и дал необходимые советы о брожении приглашённый из Германии опытный пивовар. Стабильного качества добились через год.

С 22 августа 1994 г. работает 1-я Дока-пекарня (хлебобулочный цех). Сейчас в Дока-пекарне Онежского гидролизного завода выпускают более десятка наименований хлебобулочных изделий, два вида сухарей, макаронные изделия, с августа 1999 г. – газированную и негазированную столовую воду «Онежская» и 6 видов безалкогольных напитков[14].

Примечания: